Она ласкает, и ласкают ее. Так можно провести целую ночь, ибо это доставляет наслаждение, которое вовсе не обязательно должно завершаться сексом, но он знал, что именно им оно и кончится.  Его пальцы подкрадывающимися хищниками скользят вокруг ее грудей. Ей
хотелось бы, чтобы пальцы двигались быстрей, чтобы дотронулись до сосков, потому что мысль ее обгоняет его пальцы, но он, отгадывая, наверно, ее невысказанное желание, медлит и дразнит и длит наслаждение, и целая вечность проходит, прежде чем прикосновение наконец совершается. Соски напряглись, и он играет с ними, отчего по коже бегут мурашки, и еще влажней и горячей становится в паху. Теперь его руки скользят по ее животу, расходятся в обе стороны, к бедрам, спускаются к икрам и ступням, поднимаются по внутренней стороне бедер, ощущают жар, но не приближаются, продолжая двигаться нежно и легко, словно порхая, и чем легче эти прикосновения, тем сильнее они пьянят.
Она делает то же, едва-едва дотрагиваясь к самым кончикам волос, и тоже ощущает жар, исходящий от его члена, и, словно колдовским образом вернув себе невинность, словно впервые оказывается перед ней символ иного пола, она прикасается к нему. Но это нечестно, хочется воскликнуть ей: она уже истекает, а он еще не обрел должной твердости, но, может быть, мужчине нужно больше времени, чтобы возбудиться, кто их знает...       И она принимается ласкать его так, как это умеют делать лишь девственницы, потому что искушенные проститутки - позабыли. Член отзывается на ее прикосновения, напрягается, увеличивается и подрагивает под ее пальцами, и она медленно усиливает нажим, обхватывает его крепче, по наитию поняв, к какому месту - внизу, а не вверху - надо прикоснуться, и оттягивает крайнюю плоть. Теперь он возбужден, очень возбужден и прикасается к губам ее влагалища - но по-прежнему слишком бережно и осторожно, и она борется с желанием крикнуть "Сильней! Глубже!", попросить, чтобы ввел пальцы внутрь и вверх. Но он не делает этого, а, смочив пальцы ее же влагой, теми же кругообразными движениями, какими он заставил подняться ее соски, водит теперь вдоль клитора. Этот мужчина ласкает ее, как она сама.

Уложив Киру поудобнее на холодную поверхность, он резко внедрился в ее тело, обойдясь без предварительных ласк, но это было и не обязательно, Кира была уже готова принять его, испытываемая легкая боль была ей приятна. Не было никаких утонченных ласк, никакой предварительной игры: он проник в плоть Киры,  она же в его  душу. Он то замедлял, то наращивал темп, иногда останавливался и взглядывал на отражение Киры в зеркале, но не спрашивал, хорошо ли ей, потому что знал: в этот миг их души могут общаться только так. Движения его
становились стремительнее. Глаза Киры и Афтона были широко раскрыты, и, когда их застилала пелена, им чувствовалось, что они уносятся в иное измерение. Когда его руки крепче стиснули бедра вампирши, стало понятно, что приближается оргазм. Движения стали неистовыми, и вот он закричал - не застонал, не глухо замычал,  закусив губу, а закричал, зарычал, взвыл диким зверем.  Его тело обмякло, навалилось на Киру всей своей тяжестью, и они оба замерли, не в силах сдвинуться с места.

Афтон принялся одеваться краем глаза наблюдая за девушкой. Натянув штаны он принялся застегивать ширинку, тут Кира решила ему помочь. Подойдя к нему вплотную она игриво пробежала по нем пальцами и резко застегнула ширинку. Рукою нащупав рукав рубашки он потянул ее на себя и натянул на крепкие плечи. Кира ловко пробежала своими пальчиками по застежкам. 

- Засмеялась Кира с улыбкой на губах.
- А ты была неотразима девочка моя. - Ухмыльнулся в ответ Афтон.
"Боже! Вот я дурак!!! Я сказал, что она моя! Капец, лишь бы она не обратила на это внимания" - Подумал Афтон. "Но я признаться такого раньше не чувствовал, с этой крошкой, что-то не так. Она заставляет думать меня по иному совсем". 

Афтон потянулся пытаясь показать, что он устал, хотя на самом деле так не было. Резко, совсем неожиданно он обернулся к вампирше и схватив ее за талию усадил на холодный мрамор. Встав между ее ног он нашел губами ее губы, только вот вместо нежно поцелуя он больно укусил ее, так, что девушка вздрогнула. Афтон отстранился и заглянул ей в глаза.
- Ты не входила в мои планы. - Сказал он.
"Ты не входишь в мои планы, ты и есть мой план ты нужна мне как наркотик" - Подумал Афтон и невольно погладил девушку по щеке.
- Но всегда можно сделать исключение. У меня есть время до утра... а дальше мне надо на смертный бой, детка.
"Даже если я и проиграю, то я все равно буду счастлив, ведь всю ночь я был с этой крошкой. Она стоит тысячи таких, как Челси. Право я поспешил с боем, мне не нужен ни трон Вольтерры, ни эта лживая сучка Челси, ни этот чертов поединок!"

Афтон отстранился от Киры и заглянул ей в глаза, стремясь найти в них, хоть каплю сочувствия, удивления или переживания, но их там не было. Иль быть может они были умело скрыты, но об этом он не удосужился подумать, поэтому больно стиснул девушке руку и придвинул ее лицо к своему.
- На этом бале, нет ничего интересного, но если ты так жаждешь побывать там, штучка, я поведу тебя туда. И ты увидишь своими паршивыми глазками, что там нет ничего интересного. - Рыкая сказал Афтон.
""Паршивые" глазки, красивее глаз я в мире не видел, я утопаю в этом бездонном омуте, это просто невыносимо" - Подумал с грустью Афтон, "Жаль, что я не могу смотреть в них вечно" - Думал Афтон. "И зачем ты грубишь ей?! Ты же без ума от нее! Тебе хватило одного взгляда,  что бы эта вампирша оставила в твое сердце отпечаток. Этого еще не удавалось ни одной женщине"
- Пойдем, детка. Я осуществлю твое желание. - Сказал Афтон и потянул Киру за руку таща к выходу.
====================================
Переход в зал для празднования нового года